Как трудности делают нас сильнее: сила сообщества
Что, если самые сложные моменты в жизни — на самом деле ключ к вашей силе? Западная культура учит нас избегать страданий, глушить дискомфорт таблетками и сторониться травм. Но что, если все наоборот? Психологи Ричард Тедески и Лоуренс Кэлхун, изучая посттравматический рост, пришли к выводу, что самые глубокие личностные трансформации — переоценка себя, улучшение отношений, уверенность, открытость и благодарность жизни — часто происходят после пережитой травмы. Это переворачивает наши представления об устойчивости и самозащите.
Когда мне было восемь лет, наш дом сгорел дотла. Это случилось перед Рождеством, когда вся семья собралась вместе, чтобы делать пряничные домики. Помню, папа спросил: «Кто-нибудь еще чувствует запах гари?». Через полчаса мой дядя повторил вопрос. Оказалось, горит крыша. Все выбежали на улицу, оставив вещи. Родители переживали за нас с сестрой, но, как ни странно, я до сих пор считаю этот пожар одним из лучших событий в моей жизни. Он научил меня отличать важное от второстепенного: вещи — это всего лишь вещи.
Меня поразила не столько потеря имущества, сколько реакция людей. Семья была в безопасности, и наша община окружила нас любовью, поддержкой и заботой. В тот же вечер у меня была теплая еда, крыша над головой и одежда для школы. Местный фермер даже заколол ягненка, чтобы у нас было что-то особенное на Рождество. Это была не благотворительность, а взаимопомощь в чистом виде — та солидарность, которую редко встретишь в нашем индивидуалистичном мире. Это был важный опыт, от которого родители, конечно, хотели бы меня оградить. Но какой ценой обходится нам стремление защитить себя и близких от трудностей?
Наша боязнь дискомфорта заставляет нас все контролировать и защищать себя и других. Но что, если мы ограждаем себя от опыта, который мог бы нас изменить? Что, если наша одержимость избеганием боли мешает нам расти?
В начале 2024 года у моей лучшей подруги внезапно обнаружили рак 4-й стадии. Она была здорова, молода и спортивна. Эта новость стала шоком для всех. Что можно сделать в такой ситуации? Казалось, ничего. Этого не пожелаешь и врагу, но мы были рядом, охваченные тревогой и страхом.
И то, что я увидела потом, стало одним из самых глубоких переживаний в моей жизни — настоящим уроком коллективной устойчивости. Мы сплотились. Мы были близкими друзьями и до этого, но болезнь подруги нас по-настоящему сблизила. Мы назвали ее болезнь «тигром», признали его существование и начали поддерживать друг друга.
«Тигр» — это метафора стресса, трудностей, всего того, чего мы инстинктивно избегаем. В своей практике я использую «тигра» как олицетворение стресса.
Мы много плакали. Много смеялись. Превращали энергию страха в продуктивность. Создали сайт для координации лечения, питания и всего необходимого для нашей подруги и ее жены. Мы пошли навстречу «рычанию».
Мы заботились друг о друге так, что у меня до сих пор перехватывает дыхание. Мы нашли новый смысл вне себя. Даже когда «тигр» внушает, что ничего нельзя сделать, даже когда мы не хотим его видеть, он все равно оказывается рядом. И вместе с ним приходит окситоцин — гормон смелости, который позволяет нам сблизиться и перенаправить страх и тревогу в энергию.
К счастью, через пять месяцев после постановки смертельного диагноза наша подруга, наш воин, вышла из кабинета онколога с чистыми результатами анализов. Она оказалась в том одном проценте, кто смог найти выход. Она не только приняла «тигра», но и пошла с ним наперегонки, не пытаясь избавиться от страха, а приняв его как часть своей жизни.
Она верила в надежду вместе со своей женой, которая нашла экспериментальное лечение. Она поверила нашему другу, врачу скорой помощи, который помог убедить местных онкологов провести протокол. Она стала первым человеком, получившим это экспериментальное лечение, и взяла нас всех с собой.
Сегодня, когда я это пишу, мы празднуем шесть месяцев с тех пор, как рак отступил.
Оба случая — пожар и диагноз рака — показали то, о чем наша культура редко говорит: наша способность расти через трудности неотделима от нашей способности к коллективной заботе. Возможно, вопрос не в том, как лучше защитить себя от жизненных невзгод, а в том, как построить сообщества, достаточно устойчивые, чтобы трансформироваться вместе с ними. В мире, где все больше изоляции и индивидуальной ответственности, примите идею о том, что мы растем сильнее не вопреки трудностям, а благодаря им — и редко в одиночку. Найдите свое сообщество, свою группу поддержки, свой «окситоциновый круг». Вместе мы можем пройти через что угодно.
