ППСТ и травма: почему прямая связь — это миф
Когда мы говорим о повторяющемся поведении, сосредоточенном на теле (ППСТ), таком как трихотилломания (выдергивание волос), экскориация (ковыряние кожи) или онихофагия (грызение ногтей), неизбежно возникает вопрос: связаны ли эти действия с травматическим опытом?
На первый взгляд, такая связь кажется логичной. Многие формы поведения, причиняющие физический вред или дискомфорт, действительно могут быть ассоциированы с эмоциональной болью или пережитыми травмами. Однако научные данные рисуют более сложную и нюансированную картину.
Эмпирические исследования, изучающие историю травматического опыта у людей с ППСТ, дают неоднозначные результаты, которые в целом не подтверждают прямую причинно-следственную связь. Ранние работы, например, показали, что частота детских травм среди людей с трихотилломанией примерно такая же, как и в общей популяции.
Хотя некоторые исследования выявляли несколько более высокую подверженность травмам у лиц с трихотилломанией и экскориацией по сравнению с контрольной группой, история травматического опыта не предсказывала степень тяжести симптомов. Это указывает скорее на корреляцию, чем на прямую причинно-следственную связь. Более масштабные анализы также пришли к выводу, что связь между травмой и ППСТ «в лучшем случае слаба».
Систематические обзоры исследований подчеркивают, что развитие и поддержание ППСТ лучше объясняется привычными и нейроповеденческими механизмами, а не травматическими путями. В совокупности эти выводы указывают: хотя травма может присутствовать у некоторых людей с ППСТ, она не является ни необходимым, ни достаточным условием для их возникновения.
Истинные движущие силы ППСТ
ППСТ лучше понимать как действия, направленные на волосы, кожу или ногти, которые развиваются и закрепляются благодаря временной регуляции внутренних состояний. С неврологической точки зрения, эти формы поведения связаны с цепями вознаграждения и формирования привычек в мозге, особенно с участием дофамина и базальных ганглиев.
Комплексные обзоры отмечают, что нейробиологические и поведенческие механизмы, лежащие в основе ППСТ, отличаются от механизмов расстройств, связанных с травмой. Это согласуется с растущим количеством доказательств, что ППСТ имеют общие черты с дисрегуляцией системы привычек и вознаграждения, а не с посттравматическими симптомами.
С функциональной поведенческой точки зрения, выдергивание, ковыряние или грызение обычно приносят немедленное, кратковременное чувство облегчения или удовлетворения, что закрепляет это поведение. Со временем формируется так называемый «порочный круг»: предвестник (например, зуд или внутреннее напряжение), само действие и краткосрочное облегчение. Чем чаще этот круг повторяется, тем более автоматическим становится поведение, часто происходящее вне сознательного контроля.
Когда травма и ППСТ сосуществуют
При этом важно понимать, что травматический опыт и ППСТ могут сосуществовать и сложно переплетаться. Травма способна влиять на то, как человек переживает предвестники ППСТ или как он справляется со стрессом и дистрессом. Например, человек с историей травм может испытывать повышенное чувство стыда, самобичевания или страха из-за своего ППСТ, и ему будет сложнее регулировать эти мысли и чувства.
Эмоциональная чувствительность и трудности с регуляцией эмоций, которые также могут быть следствием травмы, способны усугублять симптомы ППСТ. Таким образом, хотя травма не является непосредственной причиной этих поведенческих проявлений, она может способствовать их поддержанию и усиливать сопутствующие переживания.
Почему это различие так важно для исцеления
Когда специалисты или сами люди ошибочно предполагают, что ППСТ обязательно связано со значительной травмой, терапевтический процесс может пойти по неверному пути. В результате, вместо освоения практических навыков и стратегий для управления поведением, люди могут тратить годы на изучение «почему» возникла проблема.
Доказательные поведенческие терапии, такие как когнитивно-поведенческая терапия (КПТ), фокусируются на повышении осознанности, понимании триггеров (ситуаций или состояний, предшествующих поведению) и формировании адаптивных навыков саморегуляции и заботы о себе. К ним относятся техники замещающего поведения, методы релаксации, а также работа с мыслями и эмоциями.
Для кого-то травма и ППСТ существуют параллельно, для других — нет. В любом случае, путь к жизни, свободной от ППСТ, включает глубокое понимание своего внутреннего мира — мыслей, эмоций, телесных ощущений и позывов — и освоение новых, здоровых способов реагирования на них.
Если вы или ваши близкие сталкиваетесь с подобными трудностями, важно помнить: ППСТ поддается коррекции. Для получения эффективной помощи и выбора оптимальной стратегии работы обратитесь к квалифицированному психологу, психотерапевту или психиатру.
